- Чего он несет?
- Про какого-то ребенка говорит.
- У нас нет никаких детей, уходите!!!
- Тихо ты, наверное, это дух. Неужели рядом умер?!
- Рядом никакие рыцари не умирали, это не дух.
- Может оборотень, не вижу я никакого ребенка, откуда у него ребенок, ждет, пока мы ему откроем.
- Уходите по хорошему!!!
- Да хватит с ним общаться!
Все эти реплики раздавались эхом, да и сами говорящие казалось не слышали, как отчетливо они кричат.
После последней реплики послышался громкий шлепок, затем в рыцаря полетела стрела, но она сиганула рядом.
- Ёлки зеленые, теперь он нас убьет.
- Демон побери, ты зачем стрельнул?
- Это ты меня толкнула.
- Спасайся кто может!!!
- Заряжай, заряжай еще одну. Ну же!
- Да не тряси ты меня, я пытаюсь.
Кажется Гарри мог понять, что происходит и побежал к Йемену, держа за руку Лаэстрию.
- Не стреляйте, не стреляйте, мы пришли с миром!
На несколько секунд все затихло.
- У них ребенок. Сердце болот, у них ребенок. Не стреляй.
- Да я и не собирался.
- Мы все умрем, мы все умрем...
- Да угомонись ты, посмотри, у них ребенок.
- Обалдеть. С ума сойти. Так вот как выглядят дети? Не шибко ты и впечатляет...
Наконец на балкончик вышла молодая девушка с рыжими волосами убранными в хвост и в обычном засаленном платье.
- Заходите в дом слева от вас, мы сейчас спустимся, только аккуратней на подходе, там большая яма, в темноте можно не разглядеть.
Гарри посмотрел на Йемена, стоявшего рядом и подобрав упавшую в сырую землю стрелу, поковылял вперед, держа за руку Лаэстрию. Ему явно не хватало немного ловкости, чтобы более легко преодолеть такой ухабистый неровный путь, но он не собирался сдаваться.
Приблизительный внешний вид девушки

Дом встретил троицу теплым очагом и вполне захламленным пространством. Место когда-то было много, но скарба тоже было много, а потому везде стояло что-то, что "могло пригодиться", даже если не могло. Однако, середина залы была относительно освобождена и на ней располагался обеденный стол со скамьями. В дальнем правом углу виднелась небольшая кухня. По левую сторону параллельно столу находился горящий камин, а чуть поодаль, в глубине дома сидела бабушка, качающаяся на кресле-качалке. Она дремала с приоткрытыми глазами, так казалось издали, если же приблизиться, то становилось ясно, что бабушка слепа. Когда троица вошла внутрь, стал понятен еще один факт: два, казалось бы, раздельных дома стоящих близ друг друга, на самом деле соединяются в один. С боковой двери, которую было не видно из-за стены, но которая находилась перед кухней, образуя маленький коридорчик прямиком в центр дома, послышался скрип. Внутрь зашла уже знакомая троице девушка, старый-престарый дедушка в необычных одеждах и с арбалетом наперевес, а также маленькое создание всего 50-60см. в высоту, и по всей видимости, состоящее из камня. Однако, оно имело вполне человеческие глаза и умело говорить. Дед с тяжестью скинул с себя арбалет и пошел куда-то в сторонку. Девушка же, с маленьким чудом подошла к гостям.
- Здравствуй малышка, - первым делом она обратилась к девочке, на что Лаэстрия поглядела на дядю Гарри, и когда он утвердительно кивнул, она заулыбалась и поприветствовала рыжеволосую в ответ.
- Какая ты маленькая и худенькая, - высказалось каменное существо.
Лаэстрия лишь нахмурила брови, а затем ответила:
- Я нормально питаюсь.
- Я Селистина, это Мёрф, дедушку зовут Махр, бабушку Аэктофия, - сказала девушка, обращаясь к рыцарю и Гарри, в этот момент её начал обходить тот самый дед, который держал в руке миску.
- Это Лаэстрия, я Гарри, а это...
Гарри на этих словах получил брызги воды в лицо с пальцев Махра. То же получила Лаэстрия, а затем Йемен и тут его латы зашипели, отчего дед расширил глаза и все на секунду замерли, после чего расступились и Селистина резко дернулась по направлению к арбалету.
Гарри и сам по рефлексу отшатнулся и отодвинул Лаэстрию, не понимая, почему Йемен шипит.
- Что такое, что происходит?
- Не живой, - тихо сказал дед, все еще пялясь на Йемена.
- Не живой, - прокричал Мёрф и раскинул свои каменные ручки в стороны, подпрыгивая на месте, - не живой, нам всем конец, - выдал он писклявый голос и побежал под стол.
Селистина уже перепрыгивал сам стол, готовя арбалет и стрелу с серебряным наконечником, чтобы шмальнуть в Йемена, но пока он стоял и не предпринимал никаких действий, то и все остальные остались стоять на местах, в какой-то неловкости. Секунды тишины затянулись, но внезапно их прервал тонкий хрипловатый голос бабушки:
- У него свой разум, - потянула она.
- Что ты сказала бабушка?
- Не трогай его Селистина, у него свой разум. Хотел бы он нас уничтожить, не стоял бы, как истукан. Правда же рыцарь?!

Приблизительный внешний вид деда
Приблизительный внешний вид бабушки
Приблизительный внешний вид Мёрфа

На долгую минуту все застыли после слов Йемена. Гарри и Лаэстрия тоже. Гарри от того, что обманулся, а Лаэстрия от растерянности. Затем оглядывающаяся на бабушку и Йемена Селистина опустила арбалет.
- Что ж, добро пожаловать?!
Сказала девушка, поменяв свое серьезное лицо на доброжелательное и улыбчивое.
- Прошу к столу, мы как раз собирались ужинать, - и правда, на небе оставалось одно зарево и вскоре лучи скрылись за горизонтом, оставляя лес в опасной темноте.
Хозяева дома быстро зашуршали о бытовых делах. Селистина повесила арбалет на плечо и пошла к кухне, накладывать еду, ей побежал помогать Мёрф, один раз намеренно подбежав к Йемену, разглядывая его пристальным взглядом, однако, быстро воротился к кухне, чтобы Селистине не было так сложно. Дедушка Махр просто сел за стол и стал помогать расставлять столовые приборы, которые он скрупулезно укладывал в области доступности своих рук, остальное кое-как укладывал Мёрф. Гарри потянул за собой Лаэстрию, еще раз удивленно взглянув на Йемена и уселся на одну из лавочек, спиной к бабушке, лицом к дедушке. Рядом он посадил и Лаэстрию.
- Спасибо вам добрые люди. Я этого рыцаря первый день знаю, благо он не проявлял агрессии, но я и понятия не имел, что он зомбарь.
- Дядя Гарри, - Лаэстрия была крайне недовольно таким обращением с Йеменом и нахмурила свое лицо, когда Гарри посмотрел на неё.
- Ну, уж извините меня, но он же.. зомбарь?!
Выразился Гарри, а затем за всеобщим молчанием, тоже замолчал.
Бабушка все еще сидела в своем кресле и смотрела на горящий очаг, а затем произнесла:
- Йемен Халф, подойди ко мне, я хочу поближе на тебя взглянуть.
Все посмотрели на Йемена, и снова неловкое молчание прервалось пониманием этого самого молчания. Все снова принялись за какую-то деятельность.

Старая женщина пощупала необычную броню Йемена кончиками пальцев и улыбнулась.
- Ааа, ты не отсюда дружок, - сказала она.
- И ты хочешь защищать живых?!
Женщина подождала, пока Йемен ответит.
- Тогда у меня будет к тебе предложение Йемен Халф из первого батальона, - все это время присутствующие внимательно слушали слова бабушки  Аэктофии, только Гарри усиленно жевал горячие слипшиеся комки желтоватой каши, перемешанной с какой-то травой. Он был весьма голодный и не обращал внимание на то, что там болтает старуха. Тем же самым, но с меньшим усердием занимался и дедушка Махр, кажется, он и слушал и витал где-то в своих мыслях, медленно жуя горячие комки.
- Вам с этой девочкой не дойти до цивилизации, - после этих слов Гарри остановился и прислушался.
- Далеко, ты и сам знаешь, только останавливаться не намерен. У меня есть возможность переместить их куда следует,
- Бабушка, - встряла Селистина не выдержав.
- Не мешай дитя, взрослые говорят, - и Селистина замолчала, - Мне нужны твои навыки Йемен, чтобы пройти к могиле моего бывшего господина. В тебе его искра, ты слышал его через магический камень, верно? Я чувствую это. Ты должен освободить это место от его влияния, "глухие земли" слишком долго увядали под его магией, теперь я это знаю, теперь я это вижу, - сказала Аэктофия и закашляла, Селистина подбежала к ней и принесла какой-то отвар, та выпила немного и вытерев рукавом рот, продолжила.
- Я не хочу, чтобы никто не смог защитить Селистину, когда мы с Махром отойдем в мир иной.
- Я сама смогу о себе позаботиться, - возразила Селистина.
- Ты храбра дитя, - Аэктофия улыбнулась Селистине и поднесла к её щеке свою ладонь, погладив одним движением, - но наивна.
- Ты Йемен хочешь защитить эту девочку, а я хочу защитить свою. Я использую последние магические силы, чтобы отправить твоих друзей туда, где они выживут, но ты должен поклясться, что выполнишь мою просьбу, - бабушка вновь закашлялась.
Гарри встал из-за стола, хотел было что-то сказать, но лишь буркнул, дожидаясь ответа Йемена, потому что нельзя мешать мужчине принимать собственное судьбоносное решение, кем бы ты ни был.

Офф: Пост написан в соавторстве с игроком.
Он:
Бабушка кивнула в ответ, а Гарри тяжело выдохнул через ноздри, закрыл глаза и сжал зубы. Лаэстрия же, подбежала к рыцарю и посмотрела на его шлем, который закрывал лицо.
- Дядя Йемен, не надо. Мы дойдем, я буду стараться, мы дойдем, - глаза её наполнили слезы.
Гарри как никто понимал, что девочка уже перенесла достаточно потерь и успела привязаться к Йемену, а потому такой удар для неё чрезмерное потрясение. Он снова выдохнул и подошел к Лаэстрии, положил ей руку на плечо и посмотрел в глаза долгим, пристальным взглядом. Возможно, у них уже был подобный разговор и Лаэстрия вспомнив его, все поняла, оттого еще сильнее зарыдала, но перестала спорить. Она обошла вагоза и кинулась на ноги Йемена, продолжая горько рыдать. Все в доме молчали.
Молчал и Йемен, наблюдая за рыдающей Лаэстрией.
Во-от, умница. Молодец.
Он оглядел комнату и заострил свой взгляд на дяде Гарри, который хоть как-то пытался подбодрить расстроенную девочку.
- Кушай, кушай. Ты станешь больши-и-им и си-ильным и будешь защищать нас, да?
Йемен - достаточно высокий воин. Даже когда он присел на корточки, уперевшись коленом в пол, его тень все равно с легкостью могла закрыть маленькую Лаэстрию, глаза которой уже полностью наполнились горькими слезами.
- Ну-ну, не плачь. Это всего-лишь царапинка, видишь? И совсем не нужно плакать, все пройдет. Я обещаю.
Усопший бережно погладил ребенка по голове, пытаясь особо не переусердствовать и не сделать Лаэстрии больно. Девочка не могла разглядеть глаз рыцаря, прячущихся в темноте глазной щели рыцарского шлема, но она точно могла знать, что Йемен смотрит прямо на неё.
- Не плачь, всё пройдет. Ты станешь большим и сильным, да? Проговорил усопший и убрал руку от головы Лаэстрии, все ещё смотря ей в глаза. - Пункт назначения - Семофил. Я запомнил. Приду и проверю. Я обещаю.
Лаэстрии было очень сложно сглотнуть ком в её горле, но после нескольких долгих секунд после слов Йемена, она сдалась. Она еще раз обхватила рыцаря, но теперь уже дотянувшись до его шеи. Когда девочка отошла от рыцаря и он поднялся на ноги, к нему подошел вагоз и протянул для него свой топор.
- Вот, твой меч же остался на болотах, когда ты спасал Лаэстрию. Я.. ах, никогда не думал, что скажу это зом.. неживому, но я тебе благодарен, - если изначально Гарри увиливал от взгляда на забрало рыцаря, то при последней фразе посмотрел именно на него и не отводил взгляд, - Я тебе обещаю, я сделаю все, чтобы она нашла свою семью и была в безопасности, - сказал Гарри и отцепил свои пальцы от древка привычного топора.
- Ну, что ж, - заявила старуха, вставая с кресла, - время для магии, Мёёёрф, - каменный человечек еще секунду, как завороженный наблюдал за произошедшем, но затем вскочил и побежал в кладовку, где некоторое время рылся в вещах, Селистина взяла большой скрученный ковер с верхней полки шкафа, а Махр поплелся к висящим сушенным травам и достал огниво. Вскоре Мёрф выбежал из кладовки с кучей разных склянок и кисточек, которые нес на небольшом деревянном подносе.
- Ладно, пойдемте на улицу, не хватало мне еще дом развалить, - Аэктофия взяла из ближайшей полки два свитка, один больше другого и камушек с выгравированными рунами. Все начали выходить на улицу, выглядело это весьма забавно для непосвященного зрителя, словно неведомая процессия идет выбивать пыльный ковер или тому подобное.
Селистина развалила на ближайшем островке ковер, раскрутила его как следует, а затем взяла у Аэктофии большой свиток. Свиток был развернут по центру ковра, но до этого Аэктофия одолжила у Мёрфа кисточку и макнула её в одну из склянок начертив что-то на бумаге. Больший свиток оказался картой, где было помечено место переноса.
- Эт для верности. Так, добавить плюсов к точности, - улыбнувшись кривыми зубами заявила бабуля.
На карту в месте, где было написано "Семофил" был положен камень с рунами. Дедушка же уложил перед ковром травы в миску и подготовил зажженный факел, чтобы зажечь их при надобности, дополнительно его факел освещал ближайшее окружение, ведь света от окон и двух выставленных у домиков факелов было недостаточно для процедуры. Аэктофия же, кое как усевшись перед миской, развернула другой свиток с непонятными символами.
- Йемен, подойди сюда, я могу быть слаба после ритуала, возьми вот это, - Аэктофия сняла с шеи кулон, - если я буду без сознания, он поможет и объяснит, потом отдай его Селистине, - Аэктофия начала читать символы, а Селистина взяла Лаэстрию и Гарри за руки и подвела на середину, скрепив их руки вместе и отходя, посоветовала им не шевелится.
Собственно, они так и сделали, все время смотря на Йемена. Бубнеж старухи начал усиливаться, она уложила свиток перед собой и вынула из рукава маленький ножик, которым на последних строках нанесла себе порез ладони и приклеила её к свитку, а Махр поджог сушеную траву и она заискрилась и задымилась. Когда дым поднялся выше над головой Аэктофии, глаза её загорелись белым ярким светом и на месте, где стояли Гарри с Лаэстрией образовалась большая яркая белая сфера, которая пропала через несколько секунд. При её открытии Йемен мог видеть, как непроницаемая часть сферы падает и слегка открывает видимость того города в котором очутились его новые друзья, а затем сфера прикрыла себя окончательно и уже потом исчезла. Аэктофия вздохнула и упала на руки Махра, который вместе с Селистиной тут же понесли её в дом, а Мёрф еще немного постоял перед рыцарем, с любопытством разглядывая его, но когда того окликнули, он побежал в дом. Освещаемый лишь парой факелов и светом из окон дома, рыцарь остался стоять в полном одиночестве с кулоном Аэктофии в руках.

Кулон вспыхнул все тем же белым светом, что горел при использовании магии старухи и заговорил в голове Йемена, пока тот держал его.
- Я была некогда сподвижницей одного из самых могущественных некромантов, что знал мир. Его имя теперь забыто, но власть его не оставила эти края. Демон разбил его при Пульрицце и оставил одни руины на том месте, где правил некромант. Однако, как я и сказала, власть некроманта над этими местами была столь велика, что даже после его смерти, Демон не смог оставить себе этих земель. Если быть предельно точной, они ему были не нужны, только окончательная смерть моего господина была ему необходима. С осколками былого величия ты встретился сам, но не был порабощен ими, поскольку в тебе находится часть твоей былой души. Это мощное заклятие, и оно делает тебя не похожим на тех, кого когда-то призвал мой господин, и теперь они скитаются по этим землям, не способные найти покой. Многие года я оставалась верна идем моего господина, как и мой Махр. Но чем дальше шла наша жизнь, тем меньше могущества я желала. Мы с Махром прожили прекрасную жизнь и я ничего не хочу менять, как странно, что я нашла радость не в вечной жизни, а в спокойствии самой простой обыденности. Не скрою, я порой скучаю по былым силам, но если мне не суждено снова приобрести их, я не огорчусь. Большую их часть мы отдали, чтобы запечатать источник силы нашего господина и затем обвалить проход к нему, дабы никто не смог добраться до печати. Я и Махр смогли ускользнуть во время битвы, к сожалению, остальным повезло меньше. Их кости все еще хранят местность, где под землей зарыт источник силы нашего господина. Эти стражи станут препятствием для тебя, они могущественнее обычных солдат и увидят в тебе угрозу. Тебе следует пробраться через старый коллектор, это единственное место, которое может вести к печати. Если он обвалился за столь долгое время, у тебя нет усталости, пробей себе путь любыми способами. Когда будешь рядом с запечатанными вратами, поднеси к ним кулон, он откроет двери. Он же укажет тебе местоположения входа в коллектор. Ну, а когда увидишь сферу пасма энергий, поднеси к ней кулон и она высвободит энергию, рассеяв её. Тогда мертвые больше не будут вставать, а камни силы некроманта потухнут. Его заклятие одно из самых сильных, что я помнила на своем веку, пусть эти земли станут спокойны и Селистина сможет жить без страха. Таков мой наказ тебе, выполни обещание. Кулон укажет путь.
Кулон прекратил светится и его потянуло в сторону, однако, рука держащая его не отпускала цепочку и потому он лишь вытянулся по направлению, куда следовало идти.

Он шел долго, несколько дней, не переставая. Ему легко было обойти "своих", которые не собирались на него нападать, не прояви он агрессии. Звери не особо были заинтересованы в нем, а те из монстров, кто покусился бы, жили в локальных местах, которые Йемен не посещал.
Наконец к ночи седьмого дня он дошел до ничем не примечательного болотистого места. Разве, что деревья здесь были чуть выше прочих, а может это всего лишь их густота создала такой эффект.
Йемен даже не сразу заметил, что видит перед собой старые руины, которые слились с фауной настолько, что уже походили на её часть, однако, некоторая прямолинейность линий, выдавала в кусках обтесанного камня искусственность происхождения. Продвигаясь по указанию кулона, Йемен наткнулся на поляну у руин, освещенную светом луны. Поляна для старого воина показалась чрезмерно тихой и он оказался прав, что тишина эта тоже неестественна. На поляну вышел огромный скелет в доспехах с молотом, который казался крепче ранее увиденных, а красные горящие глаза лишь предавали ему веса в этом.
- Ты пришел с кулоном предательницы Аэ. Я умер за нашего господина и восстал по его велению, но она не возродила его, как было велено, кем бы ты ни был, ты умрешь во имя его славы.
Скелет начал двигаться навстречу Йемену, готовя свой молот к удару.
Офф: игрок бросает 1 кубик с 6 гранями на успех своих действий против врага.
Приблизительный внешний вид поляны
Приблизительный внешний вид скелета

И это было фиаско!
Топор раскололся о подставленную под него стальную рукоять молота, а затем молот со всего размаху обрушился на Йемена, которого разорвало пополам, несмотря на его чудотворную броню. Пришла тьма. Йемен ощутил себя в полной темноте, где через секунду зажегся костер, только был он синего цвета и совершенно не грел. Находясь рядом с ним, Йемен не мог убежать от него, он просто был в необъятной темноте подле синего костра. Когда Халф по старинке присел бы, чтобы вобрать в себя энергию огня, огонь словно перекинулся бы на него. Внезапно, он заметит впереди кристально чистое зеркало, которое отображало рыцаря во весь рост. Его шлем исчез, на его месте горел синем пламенем череп с такими же синими, как огонь глазами. Это что был он?
Внезапно эхом раздался шепот вокруг.
- Душа, душа, душа...
Затем раздался протяжный крик и наконец зазвучал хриплы голос мужчины.
- Ты... кто-о-о-о ты-ы-ы? Осколок, в тебе есть осколо-о-о-к... Ты не отсюда, не из этого мира-а-а-а. Ты должен был умереть, но ты связан моей магией. Ты не мертвы и мертв одновременно для того мира тоже?! Ты не можешь умереть, но должен умереть. В тебе есть осколо-о-о-ок. Это сильная магия. Твои оковы прежнего мира спадут, когда я завладею тобо-о-о-ой. Ты на распутье, но ты уже умер здесь, и потому восстань, как я повелел.
Йемен очнулся лицом в земле, кулон Аэктофии болтался на его руке, зацепившись за перчатку на правой руке. На левой руке перчатки от брони не было, её сшиб прислужник некроманта, как и шлем, как и часть нагрудника. Зажить она пока не успела или просто не могла. Зато освобожденное пламя, поменявшее цвет на синий, полыхало на коже Йемена и сочилось из кусков брони. Когда рыцарь встал, его снова встретил прислужник некроманта, но в этот раз он ничего не сказал и лишь повел его вперед к старому проходу в древнее подземелье. Йемен не мог сопротивляться, его ноги вели его вперед, как и прежде, он двигался по сырой прогорклой пещере, где воняло столетними нечистотами, повинуясь неведомой силе, что подняла его из мертвых. Так они дошли до плотного пузыря зеленоватого цвета, который закрывал весь проход дальше по пещере. Здоровенный скелет лишь кивнул Йемену, чтоб тот что-то сделал с этим пузырем, и стал ждать, что же предпримет его новый коллега.
Приблизительный внешний вид нового Йемена

Кулон молчал, однако откликнулась рука Йемена, которая вдруг выпустила синий огонь по направлению к пузырю и за секунды сожгла его. Тогда, когда синий огонь потоком переходил от руки рыцаря к пузырю, Йемен вдруг снова осознал себя в темноте. Он стоял у какого-то камня в котором был воткнут другой драгоценный камень. Он был словно высечен и обрамлен из того камня, что стоял под ним, его ровные углы создавали прямоугольный "багет", который переливался ярко-оранжевым светом.
- Йемен Халф, - раздался голос в темноте, - мы нарекаем тебя рыцарь, - говорил громогласный мужской голос, - мы нарекаем тебя рыцарь, - вторили ему другие голоса, - Йемен Халф.
Эту процедуру он помнит почти что первой в своей новой жизни, люди которые окружали его называли себя советом, и Йемен был призван ими, чтобы сражаться за все живое, за остатки всего живого в их мире. Кем он был до, неизвестно, имени у него не было, но они дали ему другое. Йемен Халф - рожденный в огне, вскормленный битвой, Йемен Халф - защитник живого, враг смерти, Йемен Халф - дитя первого батальона первого полка. Его клятва дана не им, потому он не сможет её пресечь.
- Ты связан своей душой со своей клятвой, - заговорил женский голос, который был похож на многие голоса слышимые Йеменом когда-то, но в итоге, он стал больше походить на голос Аэктофии, - проклятие господина призвано убивать тех, кого ты поклялся защищать. Осколок твоей души сопротивляется. Выбор за тобой рыцарь, выбор за тобой.
Пузырь был сожжен и проход дальше по коллектору был открыт, а выставленная вперед рука Йемена все еще была поднята. В горящем синем огне он разглядел маленькие желтые языки пламени. Его тело было словно скованно, оно не слушалось его. Скелет с молотом стоял позади Йемена и все ждал его дальнейших действий, не понимая, чего тот медлит?
Офф: если Йемен предпримет попытку освобождения от проклятия некроманта, ему стоит бросить 1 кубик с 6 гранями. Это же делает мастер игры, если разница в очках будет 1 балл, бросок должен быть переброшен, если Йемен освободится в следующем кругу постов, ему следует быть готовым к новой битве с приспешником некроманта.
[dice=1936-1:6:0:Сила проклятия]

Кажется, надзиратель Йемена что-то заподозрил. Он дернулся на месте, подаваясь вперед, однако, до него еще не до конца дошло что вообще происходит, когда его подопечный просто стоял и не делал никаких иных движений. Кажется, "голос" некроманта для него не был столь явным, как для Йемена, да сказать и Йемен находясь в этом мире, не слышал его, так слаб за годы стал некромант или же, были другие причины его молчанию. Возможно, одной из них было то, что его магия все же владела телом Йемена, а сопротивления еще не почувствовала, ведь с места некроманта явно не было видно Халфа, и он мог чувствовать время иначе. А чувствовал ли он его вообще? Рассуждать можно было долго, придти к какому-то явному ответу в этом вопросе, всего лишь за несколько минут - невозможно. Одно было ясно, Йемен начал бороться, но до приспешника некроманта это еще не дошло.
[dice=5808-1:6:0:Сила сопротивления]

[dice=9680-1:6:0:Сопротивление бесполезно!]

[dice=5808-1:6:0:Я заставлю тебя подчиниться]

Маленькие желтые искорки разгорались все сильней, внезапно они превратились в полыхающие языки огня, который начал вытеснять с тела Йемена синий огонь. От руки Йемена понеслось желтое пламя обыкновенного на вид огня, но естественно он был магическим. За несколько секунд жаркое пламя охватило все тело Йемена, а сопровождающий Халфа понял, что произошло. Он вновь замахнулся своим молотом на непокорного рыцаря, но Йемен движимый огнем развернулся и выпустил из руки жаркое пламя на своего противника. Скелет застыл в агонии, съедаемый языками пламени, его доспехи оплавились, его тело разлетелось в прах, а молот свалился под ноги Йемена, лишь с раскалившейся рукоятью, которая почти моментально остыла. После этого огонь спал с рыцаря, а доспехи начали потихоньку заростать на тех местах, где были повреждены, однако, для этого требовалось время. Никаких голосов Йемен сейчас не слышал, он стоял в освещенном коллекторе, источником света которому служили какие-то люминесцентные наросты на стенах, неизвестного происхождения. На руке рыцаря все также висел кулон Аэктофии, а он сам был волен пользоваться своим телом, как того хочет.

Возможно, будь у Йемена возможность, он смог бы удивиться тому, что никакого сопротивление в этих тоннелях он более не встретил. Свет вел его по старой пещере вперед, а вокруг звучали странные звуки, похожие на беготню сотни ножек. То тут, то там проскальзывали здоровые особи многоножек, которые спешили убежать от Йемена. Еще несколько раз встречались такие же липкие заслонки, что он встретил на пути вместе с убитым скелетом. Йемен с легкостью сжигал их, и оттого многоножки разбегались еще хлеще. Видимо, именно огненная стихия Йемена вселяла в этих существ страх и сколь большими бы они ни были, не решались нападать на такого противника. Так Халф и вышел в зал, который был внушающе велик по сравнению с тоннелями пещеры. Здесь высоко возвышались огромные запечатанные врата, вырезанные в камне. Их орнамент и колонны вокруг демонстрировали лишь одно существо - змею. Кто бы ни был заказчиком этого шедевра, он явно был любителем змей. По правую руку Йемен мог увидеть обрушенный туннель, забившийся до отказа опавшими камнями, видимо, когда это был прямой ход в этот зал. Также перед вратами стоял ритуальный пьедестал, который мог привлечь взор Йемена, поскольку в тусклом фиолетовом свете на нем различались письмена. Йемен понимал эти письмена и мог спокойно их прочесть. Надпись на пьедестале гласила: "Коль верный слуга ты мой и хочешь войти, возьми в одну руку символ мой, другою жертву неси". При лучшем рассмотрении ворот, Йемен понимал, что без магического вмешательства их не открыть.
Приблизительный внещний вид ворот и пьедестала (свет пока не горит)

Офф: пост написан в соавторстве с игроком.
Он:
Магический огонь Йемена всполыхнул в жаровне и осветил окружающий его зал, но другого эффекта это действие не произвело. Бревен в жаровне не было, да и масло давным-давно засохло, потому огонь держался исключительно на магии Йемена, и вскоре мог погаснуть. Неприступные ворота все еще стояли перед Йеменом, теперь лучше освещаемые, потому их барельеф читался яснее, но явных подсказок, не давал, ведь все также был целиком и полностью посвящен многочисленным фигуркам змей.
Змеи. Змеи были вокруг и только слепой мог не понять о каком символе говорится в выгравированном на каменном пьедестале сообщении. Безусловно, символом некроманта являлась змея, а значит, усопшему нужно было найти её небольшую фигурку и просто взять её в левую руку, а что насчет правой... В ней должна находиться жертва. Но что это значит? Неужели для того, чтобы пройти через врата, рыцарю нужно убить невинного человека? Об этом не могло быть и речи.
Должно быть что-то другое. Нечто, что может являться жертвой... Но...
- Когда будешь рядом с запечатанными вратами, поднеси к ним кулон, он откроет двери. - Приглушенно проговорил голос Аэктофии прямо в голове усопшего, от чего тот немедленно взглянул на кулон, свисающий с его железного запястья на тоненькой, но очень прочной цепочке.
Он совершенно забыл о словах старой женщины. Скорее всего, то была остаточная сила некроманта, который мог попросту заблокировать разум усопшего на то время, пока он не мог владеть своим телом. Но теперь он вспомнил абсолютно всё. И про врата и про то, что за ними должно находиться. Сфера пасма энергий, силу которой развеет старый магический кулон.
Халф медленно подошел к каменным вратам и вытянул руку со свисающим с нее кулоном вперед, по направлению к древним каменным вратам.
Секунду в зале стояла тишина, но затем кулон словно произвел вибрации и зазвучал тонкий свистящий звук, который словно распространялся по всем залу. Кулон засветился белым светом и, стал словно фонарь, освещать зал еще сильнее прежнего. На воротах теперь стали видны круглые дырки, которые очень ловко были запрятаны в тени змеиных статуэток. Как раз из них и потекли, словно необычный водопад змеи. Зал наполнился звуком шипения, змеи "выливались" из этих дырок и расползались кто куда, все они более не были сдерживаемы и старались найти себе место поуютнее. В голове Йемена прозвучал голос Аэктофии:
- Темным ритуалам нужна кровь, крупица крови наслаждение для Тьмы, - и после голос снова затих, ушел, словно и не было его.