- Ты что?!!! Опять за старое?!
Закричал тот самый мужик, что лупил его листками. Казалось, он уже не злится, а наоборот, ужасается. Мужчина схватился за голову, люди вокруг флегматично стояли и, смотрели на него. Такие крики, такие порывы не проходят бесследно. Кто-то зароптал, послышался комендантский свисток и мужчина, остановился на полпути к Калебу. Он встал как вкопанный, к Калебу приближались трое уполномоченных с дубинками. Люди вокруг все так же флегматично принялись расходиться, кто-то плюнул на землю, выказывая свое неудовольствие. Мужчина с бородой по приказу руки коменданта смылся, на лице его была видна только грусть, будто он больше не мог ничего сделать для кричащего.
- Тебя уже "воспитывали" Калеб, ну, а теперь "воспитание" перерастет в наказание. Работать здесь таким не место, - комендантская серая униформа, острые черты лица, стрижка под ежик и злые-презлые глаза мужчина, внушали только страх.
С Калеба сорвали лычку работника, подхватили под руки и потащили в какой-то сарай. Протащили его мимо того, кто ехидно улыбался и смотрел за делом своих рук. "Наводчик": могло подуматься Фабэлло, ведь он знал о них совсем немного, но почему-то именно это слово вспомнилось в его голове, пока его резво тащили куда-то, против его воли. В сарае Фабэлло раздели догола, жестоко сдирая с него одежду и прикладываясь по его телу дубинками. Его повалили на землю, стали пинать ботинками, обзываться и плевать. Затем заставили подняться на колени и приложили его правую руку на старую наковальню, которой уже давно не пользовались по назначению. Фабэлло видел подтеки крови на этой наковальне, чувствовал от неё неприятный стальной запах крови. Его заставляли смотреть на свою руку, пока комендант бил по ней дубинкой, ломая ему пальцы.
Сколько он провел в том сарае - неизвестно, в конце концов, ему было приказано одеться, а два помощника коменданта должны были сопроводить его до дома, чтобы выписать штраф за прогул работы. Дорога домой заняла долгое время, ведь Фабэлло стал прихрамывать и хуже дышать. Все это время помощники коменданта шутили, будто ничего не произошло, будто так и надо, будто шли в кабак и сопровождали приятеля. Что было в голове у Фабэлло в это время?
Когда они добрались до дома Калеба, они увидели следующую картину, прямо перед домом: На коне восседал красивый юноша, уперев в бок свою холеную ручку, не знающую тяжелой работы. Он словами подгонял работников, которые выносили мебель из дома Калеба, вокруг дома стояли стражники с эмблемой семейства "ар Вивр". Девушка с белыми волосами и без руки стояла в полной прострации, её словно не волновало ничего, когда её выводила из дома женщина, что была Калебу мамой. Она вывела девушку на солнце, а затем подбежала к коню молодого господина, упав на колени перед ним и склонив голову. Стражников остановил сам Фабэлло - не настоящий Фабэлло ар Вивр, но пользующийся его полномочиями.
- Господин, господин, - закричала женщина навзрыд, - мы жили с мужем в этом доме тридцать лет, прошу вас, прошу, не выгоняйте нас.
- Ты называешь это домом? Это старая халупа вся прогнила. Можешь сказать мне спасибо, на месте твоего сарая старуха, мы Фабэлло ар Вивр, построим прекрасный публичный дом, которого еще не видел наш город, - отказывал ей юный господин.
Настоящий Фабэлло вспомнил эту картину, только то, как он сидел на коне. За день до этих событий Ханс и Фабэлло от скуки поспорили, что Фабэлло не сможет построить публичный дом лучше, чем тот, в котором они постоянно прохлаждаются. Условием было то, что построить его нужно в нищенском районе, чтобы не облегчать задачу для Фабэлло. Согласившись, он удовлетворил свою прихоть именно здесь. Из этой идеи ничего не выгорело, но публичный дом закроется только через три месяца, а пока, Фабэлло полн энтузиазма.
- Господин, у этой девочки, сегодня умер отец. По закону, её дом конфискуют за неуплату, я могу, могу приютить её. Пожалуйста, не лишайте меня и её крова, - кричала женщина.
- Ты порядком мне надоела, - огрызнулся Фабэлло, - я же выплачу вам компенсацию, найдите себе жилье лучше. А если хотите работать в моем борделе, то место у меня найдется только для твоей девчонки, - ехидно заметил Фабэлло, который недоумевал, в чем здесь горе?! Хотя сам он ничего никому не выплатил, а только погнал своих людей на разграбление старого дома.
- Нет, нет!!!
Взмолилась старая женщина.
- Стража, увидите её, - сказал он, и стражники подхватили женщину и девушку под руки.
Женщина брыкалась, пока не увидела Калеба, девушка флегматично шла, куда её вели. Мать бросилась к Калебу, она не сразу заметила его состояние, прося его о помощи и поддержке, быстро тараторя что-то. Когда же она увидела, что с его рукой плохо, а сам он выглядит ужасно, женщина схватилась за сердце с остекленелыми глазами, громко охнув и осев.
На крики уже собралась небольшая толпа соседей, чему не был доволен Фабэлло.
- Ну, увидите её, сделайте что-нибудь, - под словами "сделайте что-нибудь" Фабэлло подразумевал "помогите ей", однако, кто же поймет такой приказ, и вместо помощи, стража смела присутствующих подальше от территории, на которую наложил руки наследник семьи "ар Вивр".
Мать Калеба ели держалась на его руках, а его самого заставляли оттаскивать его подальше. Соседи по старой памяти помогли ему, ведь Марта была хорошей женщиной. Стражники командовали помощниками коменданта и тем, пришлось помогать тащить женщину. Пока они отступали все дальше по улице, Марта умирала, смотря, потеряв рассудок. Толпа расступилась, стражники повернулись обратно, а за ними увились помощники коменданта, чтобы успеть взять с чего-то штраф. Соседи же, смотрели на последние минуты жизни матери Калеба, умирающей на его руках.
- Калеб, Калеб, Калеб...
Говорила она в бреду, после чего глаза её закатились, грудь в последний раз поднялась и замерла.
***
Кто-то плакал, кто-то молча скорбел. Один из стариков подошел к Калебу, присел и положил ему руку на плечо.
- Два гроба за день, вам с Кайлой нужно держаться вместе, - и тут Фабэлло вспомнил о Кайле, которую нигде не было видно, и вновь ноги сами понесли его, а горло закричало её имя. Он чувствовал, что уже не управляет собой, что это Калеб бежит куда-то, что Фабэлло только безмолвный зритель того, что его заставляют смотреть. Однако, он чувствовал все, что чувствовал Калеб, боль в ноге, которую Калеб пытался подавить, бегая по улицам и ища Кайлу, горящие легкие, ужасные мысли в голове, слезы на глазах, образы матери, отца, Кайлы. Он остановился у моста. Мост был таким высоким, его никогда не было в городе Фабэлло, но он знал, что это случилось, это случилось не в городе, но где-то еще, где-то на мосту...
Кайла стояла на краю каменного моста, и бесконечно высокие сваи его не тревожил больше никто. Он смотрел на нее, и она взглянула в ответ.
- Разве это жизнь?!
Бледное лицо её не выражало ничего, оно было смиренным, согласившимся, уничтоженным. Балахон Кайлы секундой был виден падающим с моста. Калеб, Фабэлло ринулись вперед, к ней. Черная точка пролетела в густой туман и не издала ни звука. Фабэлло стоял у края моста и смотрел через него. Он был прежним собой.
К Фабэлло подошел мужчина. Хорошо одетый старый мужчина, держащий руки за спиной, взгляд которого был устремлен к горизонту. Он появился по левую руку от того, кто только что пережил отрывок из жизни другого, совершенно другого человека.
- Ты - это я, я - это мы. Мы - это все, что вокруг нас, - сказал он тихим голосом и повернул голову по направлению к собеседнику. Казалось, что губы его даже не шевелятся, а слова звучат в голове Фабэлло.
- Теперь картина стала полнее? Загадка - разгадана?
Мужчина посмотрел в пропасть.
- Если прыгнуть, Все это, - мужчина явно имел в виду что-то большее, чем эти галлюцинации, - закончится здесь и сейчас. Я думаю, так лучше?!
Сказал он, посмотрев прямо в глаза Фабэлло, и перевел голову в первоначальное положение - взглядом, прямо к горизонту.