Открыв глаза, она увидела высокий светло-серый потолок, разделённый на квадраты. Некоторые квадраты источали ровный желтовато-белый свет. До ушей доносились приглушённые разговоры издалека. Рядом кто-то тихо всхлипывал. Кто-то бормотал. Она определённо лежала на кровати, далеко не самой удобной, но вполне приемлемой. В попытке поднять голову и осмотреться она обнаружила, что каждый её мускул словно налит свинцом или точнее стиснут прессом. Боли не было, но каждое движение давалось с трудом, словно она была глубоко под водой. Глаза тоже предпочли бы закрыться, они были сухими, а веки тяжёлыми. Во рту также пересохло.
Подняв голову и осмотревшись, насколько было возможно, она обнаружила себя в просторном светло-сером помещении, заставленном простыми кроватями с белыми металлическими каркасами, невысокими круглыми изголовьями и изножьями с несколькими вертикальными перекладинами. Её кровать, судя по всему, располагалась в центральной части помещения. Справа от неё метрах в двух некто спал, завернувшись в одеяло и отвернувшись в сторону. Слева метрах в трёх на кровати у стены лежала чрезвычайно тощая женщина. Из левой ноздри женщины торчала тонкая трубка, зафиксированная белым пластырем. Женщина лежала на спине, выпученными глазами смотрела в потолок, говорила что-то одними губами и дрожащей костлявой рукой с вытянутым указательным пальцем выводила какие-то знаки в воздухе. Остальные кровати находились либо вне поля зрения, либо достаточно далеко, чтобы разглядеть, кто на них лежит, хотя пара кроватей точно были пусты.
Слева и спереди в её поле зрения находился широкий дверной проём без двери. Проход, судя по всему, вёл в коридор. Прямо в широком проходе сила дородная крепкая женщина в простых белых брюках и застёгнутом недлинном плотном белом халате с короткими рукавами. Она встретилась с женщиной взглядами, и та, что-то коротко сказав кому-то в коридоре, поднялась на ноги и двинулась к её кровати.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Дородная женщина в белом подошла, остановилась чуть в стороне от кровати, закрывая собой обзор прохода в коридор, и внимательно воззрилась на неё. Знала ли она эту женщину? Да, наверное. Должно быть, знала. Впрочем, разве она запоминала таких людей?
- Ну как, немного пришла в себя? - уточнила женщина. Смотрела оценивающе. Как будто видела таких, как она, множество раз, впрочем что эта женщина может понимать о ней. Говорила так, словно обращалась к ней не в первый раз. Чего в женщине точно не было, так это страха. Вместо уважения была участливость в перемешку с усталостью и капля жалости, кажется.
- Дядя!! - выкрикнул высокий девичий голос откуда-то из другого конца помещения вне её поля зрения. В этом голосе был неподдельный ужас, это был крик, смешанный с плачем. - Мой дядя здесь!!
Женщина в белом, отступая на шаг от её кровати, подняла взгляд.
- Нилия! Нилия, слушай меня, - твёрдо проговорила женщина. - Его окатят магическим зельем, и он исчезнет.
- Мой дядя!! Дядя!!
Женщина вздохнула и опустила глаза на неё. По бокам появились ещё две женщины, высокие и крепкие, в такой же белой одежде.
- Ну что, готова поговорить с доктором? - уточнила дородная женщина, пока две высокие женщины подходили к ней и помогали ей встать. Ответ, видимо, не был особенно важен. Чем больше она двигалась, тем больше чувствовала себя погружённой в патоку. В похожей патоке были и её мысли, думать было почти так же трудно, как двигаться. Она обнаружила себя в свободном синем халате, скорее даже балахоне, доходившем до колен. У кровати стояли простые тапки.
- Мой дядя здесь!! - не унимался девичий голос. Вставая, она краем глаза увидела тщедушную девчушку в таком же, как у неё, синем халате, стоящую на своей кровати в дальнем углу обширного помещения. Девчушка вся тряслась. - Пожалуйста! Он всех убьёт! Он всех вас убьёт! Вам нужно бежать!
Две высокие женщины повели её к проходу, одна поддерживала под руку, другая шла поодаль, чуть сзади.
- Скажите доктору, что Нилии хуже, - попросила дородная женщина кого-то вне поля зрения. - Надо её уколоть.
Её вывели через проход в огромный светло-серый коридор, уходивший далеко вправо. Большую его часть она не успела разглядеть, так как была вынуждена повернуть налево. Здесь был стол, за которым сидели две женщины. Одну из них с ложки кормила очередная женщина в белом. Прямо на столе, в стороне от тарелки сидел большой чёрный ворон и смотрел на неё, чуть наклонив голову.
- Мой дядя здесь!! - доносились приглушённые крики.
Коридор почти сразу заканчивался закрытой белой дверью без ручки. Около двери стояла полная девушка в синем халате, прижавшись головой к стене.
- Сколько раз тебе говорить, отойди от двери, - пробасила одна из высоких женщин.
Девушка обернулась и вперила немигающий взгляд в неё. Некоторое время девушка стояла и смотрела молча, после чего медленно двинулась прочь от двери, не отрывая от неё глаз.
- Они украли моего ребёнка, - прошептала полная девушка, проходя мимо неё. - Они украли его.
Одна из высоких женщин достала откуда-то небольшую дверную ручку и с помощью этой ручки открыла белую дверь.
- Он всех вас убьёт!!
Дверь закрылась, и она оказалась в коридоре гораздо менее обширном. В нём было всего несколько дверей, в одну из которых её провели. Внутри был небольшой кабинет с диваном в углу, книжным шкафом у стены, занавешенным окном и большим дубовым столом. На некотором расстоянии перед столом располагался пустой стул, на который её и усадили. Одна из высоких женщин встала рядом, другая была вне поля зрения. С противоположной стороны стола сидел мужчина в белом халате, из-под которого виднелась чёрная рубашка. У мужчины были аккуратные усы и борода, волосы, зачёсанные в сторону, серые глаза. Что ж, да, это определённо был Джон Кейд, она не могла его не узнать. Он поправил узкие очки и поднял глаза от бумажной папки, которую держал раскрытой в руках. Она могла разглядеть имя на папке: "Ева Найт".
- Здравствуйте, мисс Найт, - спокойно и вкрадчиво проговорил Джон. - Вы помните, кто я?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Джон спокойно пронаблюдал за взглядом пациентки. Она продолжительное время разглядывала искусную картину на стене по правую руку от себя. Картина была выполнена в классическом стиле с элементами импрессионизма и изображала вид из окна на погожий летний денёк. Ева Найт была не первой сидевшей на этом стуле, кто спутал картину с окном. Это был интересный феномен, которым особенно был заинтересован коллега Джона доктор Ирус Рарх. Некоторые пациенты описывали "за окном" элементы, которых на картине не было, другие пытались сориентироваться во времени с помощью картины. Произведение это когда-то было написано одной из пациенток, впрочем, как и все картины на отделении. Что касается настоящего окна (или "второго" окна в представлении пациентов, засматривающихся на картину подобно мисс Найт), оно находилось за спиной Джона и было занавешено плотными шторами, почти сливавшимися со стеной.
- Сложно сосредоточится.
Доктор положил довольно толстую бумажную папку на стол и, взяв шариковую ручку, что-то черкнул в небольшом блокноте справа от себя. Блокнот ей не был виден.
- Особенно мне нравится это звездное небо на фоне.
Доктор снова сделал пометку в блокноте, чуть более длинную.
- Давай, Джон, делай то, ради чего я здесь, мне интересно...
Джон смотрел на неё спокойно, ни один мускул на его лице не дрогнул, пока она говорила. У доктора был взгляд человека, слушающего вежливо, уважительно и с интересом, не наигранным, а спокойным и располагающим.
- Мы с вами беседуем, мисс Найт, конкретно в этой комнате вы для этого, - вкрадчиво проговорил Джон. - Но что это за место, в котором мы с вами находимся? Что это за здание, что за организация? И зачем вы здесь действительно?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Джон продолжал внимательно смотреть на пациентку, не меняясь в лице. Мысленно он вздохнул. Все светлые промежутки между периодами онейроидного помрачения сознания происходили у неё примерно одинаково, и всякий раз доктор надеялся, что следующий раз будет другим, и с каждым разом надежда становилась всё слабее. Конечно, Джон не ожидал быстрого улучшения, но ожидал хоть какого-то. Но после всех светлых промежутков, в которые она всё равно было охвачена своими психотическими переживаниями, вновь наступало ухудшение. Она вновь, кажется, осознала себя в больнице, и Джон вновь надеялся, что на этот раз ей станет лучше.
- Курение по расписанию, здесь курить нельзя, - отозвался доктор, как будто произносил эту фразу столько раз, что она отпечаталась где-то в спинном мозге.
- Мисс Найт, моя задача здесь помочь вам, и я хочу, чтобы вы постарались это понять, - вкрадчиво проговорил Джон. - Мне необходимо понять, что вы сейчас чувствуете, что сейчас с вами происходит. Я буду благодарен, если вы постараетесь отвечать на мои вопросы. Вы знаете, где мы находимся? Вы помните, как сюда попали?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Джон не отрывал спокойного внимательного взгляда от пациентки, прошедшей к картине. Доктор не мог не отметить скованность, с которой она вставала и шла. Скованность, означавшую, что дозировка слишком высока, но всё ещё не эффективна. Джон был крайне ограничен в терапевтических опциях, поскольку мисс Найт наотрез отказывалась от любых таблеток, выплёвывала их, прятала, несколько раз даже кусала медсестёр. Доктор Рарх предлагал терапию обрыва, но этот старый метод не имел доказанной эффективности, а теоретическая база за ним была слаба.
Джон слушал слова мисс Найт, с досадой понимая, что продвижения нет. "Мышление резонёрское, аутистическое". Иногда Джон так делал - мысленно проговаривал фразы, которые напишет в психическом статусе. Это помогало, упорядочивало происходящее, делало понятным, осязаемым. Под аутистическим мышлением ещё до выделения расстройств аутистического спектра понимали погружённость в мир собственных переживаний, отрешённость содержания мыслительной деятельности от реальности. Резонёрское мышление означает бесплодное мудрствование, пустые рассуждения, оторванные от действительности, не несущие смысла в контексте беседы. Мисс Найт, вероятно, считала свои слова значительными, глубокими, весомыми, но чёрт возьми, сколько подобных слов Джон Кейд наслушался за годы работы. Из картины мира говорящего они звучали важно и весомо, но со стороны худая бледная девушка в синем халате, стоящая в кабинете психиатра на ватных ногах и пересохшим ртом озвучивающая мыслительные построения, порождаемые её сломанной психикой словно в попытке избежать обычных ответов на обычные вопросы, избежать понимания того, что она не знает ответов на обычные вопросы, понимания того, что она не хочет знать ответы на обычные вопросы, не может принять то, что с ней на самом деле происходит, эта девушка и её речи вызывали лишь недоумение и сострадание. Недоумение по отношению к речам. Сострадание по отношению к ней.
- Потому что загадка должна остаться, иначе всему придет конец. Неужели тебе так хочется её разгадать? Разгадай ты её, и этому миру придет конец. - Что ж, мурашки по телу доктора не пробежали. Он слышал в этом кабинете и не такое. Кейда впечатляли не речи мисс Найт, а стойкость и обширность её психопродуктивной симптоматики. А настоящей загадкой была терапевтическая стратегия в отношении неё. Внештатный консультант больницы, профессор Курпатов, предлагал электросудорожную терапию, и наверно Джон допускал обратную ошибку выжившего, но на своих пациентках он не видел особенного эффекта названного метода, к тому же, для его выполнения мисс Найт пришлось бы перевести в другую больницу.
- Задай те, что предназначены для Хозяйки Ночи...
Джон сделал короткую заметку в блокноте и поправил очки. Да, ситуация оставалась на том же месте. "Продолжает активно высказывать бредовые идеи парафренного содержания прежней фабулы, считает себя богиней и называет себя Хозяйкой Ночи".
- Расскажите мне о Хозяйке Ночи, - всё так же вкрадчиво попросил Джон. Он поднял на неё взгляд поверх очков. В этот момент что-то изменилось. Она наконец по-настоящему узнала этот взгляд стальных глаз.
Хлопанье крыльев.
- Расскажи мне, кто ты такая на самом деле, - продолжил Джон, но его голос был уже не так вкрадчив. В нём появился знакомый металл.
Джон Кейд поднялся.
- Расскажи мне, откуда ты взялась и что тебе нужно.
Джон коснулся пальцами столешницы, и та дрогнула, изменяя форму. Стала жидкой. Сверкнула на свету, позволяя увидеть, что стол состоял из металла, каким-то образом замаскированного под дерево, но она и так знала это с самого начала. Стол стал складываться в поток, исчезавший под пальцами Оружейника.
- Говоришь, что я перебарщиваю с вопросами, беру массой? Тогда вот тебе ещё.
Джон Кейд рывком расстегнул халат, и то, что могло показаться чёрной рубашкой, оказалось чёрным доспехом, но она и так знала это с самого начала.
- Расскажи мне о своих Детях, зачем ты их создаёшь и создаёшь ли вообще, каково их предназначение.
Кабинет вокруг словно затуманился, скрылся в тени, сейчас существовали только Хозяйка Ночи и стоящий перед ней Непоколебимый.
- И раз уж мы здесь, расскажи мне о Даха`аге. Кто он на самом деле. Как мне его победить.
Джон шагнул вперёд и левой рукой схватился за ткань синего халата.
- И скажи мне, - едва слышно проговорил Джон, глядя в глаза богини, - каково это, хоть на несколько минут ощутить себя слабым человеком.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Джон огляделся. Полной грудью вдохнул свежий морозный воздух. Одёрнул плащ и привычным движением опустил левую руку на пояс рядом с метательными лезвиями. Воин в чёрном молча проследил взглядом за романтической сценой и внимательно выслушал слова Хозяйки Ночи.
- Итак, ты когда-то была обычной девушкой. Ты это пытаешься мне сказать? - уточнил Джон. Говорил он спокойно, размеренно и в меру твёрдо, как всегда. Судя по всему, он не испытывал враждебности по отношению к Хозяйке Ночи или, по крайней мере, не выказывал её сейчас. - Или только притворялась обычной девушкой?
Был ещё один вопрос, напрашивавшийся в данной ситуации, но странник то ли решил не задавать его, то ли приберёг на потом.
Джон посмотрел на серый замок, неспешно шагая рядом с девушкой, оставляя ровные следы на снегу, по привычке ступая по нему почти бесшумно.
- Так что с тобой всё-таки случилось? Если не можешь сказать, покажи. Я не спрашиваю, почему чёрные одежды и вороны - как говорится, сам грешен, но всё же. И какова в итоге твоя цель? И есть ли она вообще. Зачем Дети, каково их предназначение?
- Что касается Даха`ага, - Джон невесело усмехнулся, - я догадываюсь, что ты не ответишь, не то чтобы я ожидал инструкции. Не то чтобы ожидал простого пути - простые пути не для меня, похоже.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

- Скажи, это не утомляет?
Джон внимательно посмотрел на девушку, встречая её взгляд.
- Прости, но вопрос звучит, как риторический. Не знаю, что на него ответить. Я просто делаю то, что считаю должным. Я уже давно не боюсь ничего по-настоящему.
- Что бы ты делал, обладая огромной силой, которая давила на тебя со всех сторон?
Джон задумывался об этом когда-то. Кажется, не пришёл к конкретному ответу. Хотел бы сказать, что делал бы ровно то же, что и сейчас, но эффективнее и в гораздо больших масштабах. Но проблема в том, что такое могущество, по-видимому, приходило с некими знаниями, которые значимо меняли картину мира, и которых у бывшего палача не было, хотя, прямо скажем, он сомневался в их реальности.
- Попытался бы сбежать хоть на мгновение?
- Ты ведь сама сказала, что я непоколебимый, - отозвался Джон, усмехаясь без особого веселья.
Остальное воин выслушал молча, продолжая идти рядом с девушкой, почти проигнорировав детей.
- Так значит, столь огромное могущество и правда изменяет представления о добре и зле? - поинтересовался Джон после паузы. - Или это своего рода материнский инстинкт - защищать своего ребёнка, что бы ни сотворил?
Выслушав ответ, Джон чуть нахмурился и проговорил после паузы:
- Ты сказала, что Сэймор предатель. Что за предательство он совершил? - Джон остановился и, повернувшись вполоборота, посмотрел назад. - Это связано с ним?
Кто там стоял - она не знала и знала одновременно. Впрочем, услышав вопрос, конечно, знала, но как будто не до конца хотела это принять, причём ощущение это было похоже на внешнюю силу. За её спиной в паре десятков метров стоял стройный бледный мужчина, темноволосый, с чёрными глазами, в которых горели крохотные белые огоньки. Он стоял со слегка печальным и будто скучающим выражением лица и смотрел куда-то вдаль. И она ничего не могла с ним сделать, не могла окликнуть его, не могла к нему приблизиться, и этот незримый барьер было трудно понять. Стройный мужчина с чёрными глазами ощущался не менее реально, чем стоявший рядом Джон Кейд, но она точно знала, что этот человек был убит. Она помнила ту боль слишком хорошо.
- Ты помнишь, что между вами произошло? - спросил Джон, и его голос звучал странно, но едва ли на это можно было обратить внимание.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Поднявшись на башню, Джон осмотрел окружающие холодные просторы всё с тем же непроницаемым выражением лица.
- Видел когда-нибудь такую красоту?
- Да, - бесстрастно отозвался Джон, глядя на густой лес вдалеке и представляя, какие ужасы могут таиться в нём. Представляя, как эти ужасы можно уничтожить. На девушку, стоявшую рядом, он не смотрел. Но выслушал её внимательно.
- Мне не нужны все ответы, - после паузы заметил странник. - Большая часть существующих в мире ответов не имеет для меня никакой ценности. Либо они совершенно не касаются меня, либо я не могу их понять, - в любом случае, не смогу применить. Мне нужны лишь некоторые, и большую часть из них я не надеюсь получить на блюде. И да, ты ведь на самом деле не ответила насчёт деяний Даха`ага и твоей материнской любви к нему, не думай, что я не заметил. Я не давлю и не настаиваю на ответе, просто отмечаю факт. - Джон коротко вздохнул. - Ты далеко не первая, от кого я слышу всю эту болтовню насчёт относительности добра и зла. Наверно, будучи богиней, только так и приходится мыслить, хотя, честно говоря, я в это не верю. Почему-то эта мысль вечно используется для оправдания чего угодно, даже невообразимых ужасов. Вот только зло не перестаёт быть злом. Как ты верно заметила, я совершал много зла. И против воли, и по своей воле. Разница между мной и безумным колдуном, запертым в очередном посохе в том, что я чётко понимаю, когда творю зло. И совершаю его лишь тогда, когда считаю, что оно необходимо для предотвращения куда большего зла. И, как и любой человек, временами я ошибаюсь. Вот и всё.
Помолчав, Джон наконец повернулся к Хозяйке Ночи.
- Мне интересно... будучи богиней, ты и так знаешь, что я скажу, о чём спрошу и что отвечу? Если да, то к чему весь этот разговор? Если нет... то к чему всё-таки весь этот разговор?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Всё, что говорила Хозяйка Ночи, Джон Кейд выслушал молча, никак не меняясь в лице. Большую часть сказанного он, казалось, проигнорировал. При смене пейзажа одарил космические просторы бесстрастным взглядом, словно видел их ежедневно. Привычным мысленным паттернам, выискивающим угрозу и способы её устранения, не за что было зацепиться в величии космоса, неподвластному смертному человеку. Дарило ли это умиротворение или растерянность? Спокойствие или беспомощность? Трудно сказать.
На последних словах Хозяйки Ночи Джон повернул голову к ней.
- Уникальный? - перепросил воин с холодным скепсисом. - Брось. Из твоих уст это звучит как издёвка.
- Что касается ценностей богов, - Джон снова перевёл взгляд на космические просторы, - мне они непонятны. Из богов я знаком только с тобой, а твои слова и действия нередко пространны и ещё чаще противоречивы.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Ничего не ответив, Джон Кейд проследовал за богиней по каменистому пути. Ветер и снег были видны, но не ощущались, - либо окружающее было видением, либо сами наблюдатели были всё равно что призраками. Несмотря на это, при приближении к пещере, вход которой был завален стандартным антуражем логова жуткого чудовища, воин в чёрном привычным движением положил левую руку на гарду меча. Джон прошёл внутрь, глаза его быстрыми и цепкими движениями окидывали окружение. Услышав крик, Оружейник кинулся вперёд в проход, ведущий налево, вбежал в просторную пещеру и остановился около её середины. Когда жуткое существо, обитавшее в пещере, обернулось на воина, он резким движением выхватил меч, но знакомый звук словно был удвоен. Словно кто-то ещё выхватил меч одновременно с Джоном. В следующую секунду то ли мимо Оружейника, то ли прямо сквозь него пробежал мечник, бросившийся в бой с чудовищем, словно напоминая Непоколебимому, что здесь он только зритель. Джон Кейд стоял с опущенным вниз мечом в правой руке и мрачно наблюдал за храброй, но безрезультатной попыткой воина справиться с жуткой тварью. Когда мечник был повержен, Джон повернулся к Хозяйке Ночи, не желая смотреть на кошмарную смерть девочки.
- Зачем ты мне это показываешь? - голосом более низким, чем обычно, проговорил Джон. Брови его были сдвинуты, жевательные мышцы напряжены. - Что ты хочешь мне этим разъяснить?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Когда она коснулась рукой маленького скелета, было, кажется, несколько секунд или десять человеческих жизней или одно мгновение, но впрочем скорее несколько секунд, несколько незначительных секунд, которые не то чтобы произошли, не то чтобы были восприняты в эти самые секунды, нет, в тот момент, кажется, ничего не произошло, но потом она вспомнила, что они были. А если ты помнишь некое событие, которое никто другой помнить не может, как узнать, было ли оно на самом деле? Если помнишь сон, похожий на реальность, как узнать, что это сон? Если помнишь реальность, похожую на сон, как отличить одно от другого? Такое происходило не в первый раз, это точно, но она не могла припомнить никаких других подобных ситуаций. Трудно сказать, когда именно она вспомнила, наверно через несколько минут или может через час. Это воспоминание не возникло внезапно, оно просто в какой-то момент обнаружилось на месте, наверно, так это можно обозначить. Ещё более трудной для описания и понимания эту незначительную мелочь делает тот факт, что воспоминание нельзя было назвать чётким или понятным само по себе. Нельзя было поручиться за его реальность. За его осмысленность. Она вспомнила, а точнее стала помнить о том, что, когда она коснулась рукой маленького скелета, было, кажется, несколько секунд, в которые она оказалась где-то в воспоминаниях, которых у неё не было. Оказалась в неизвестных ей воспоминаниях, которые однако были чертовски болезненны, и от неизвестности этих воспоминаний и их болезненности они дезориентировали ещё больше. На несколько секунд она услышала приглушённый голос, который определённо не звучал в пещере, не звучал в её голове, не звучал вообще никогда. Незнакомый голос, который сказал, кажется: "Мне жаль. Но мы не сумели спасти ребёнка". И эти слова словно лезвиями боли прошивали всю её сущность, но она не помнила почему. И эти слова были ложью, она знала это чётко, но не помнила, откуда. Но в те несколько секунд, когда она коснулась рукой маленького скелета, этого, кажется, не произошло. Она вспомнит о том, что это произошло, позже. А сейчас в этой жуткой пещере...
Джон Кейд слушал внимательно, как богиня и просила. Он молчал и практически не двигался, лишь следил за перемещениями и взглядом Хозяйки Ночи своими цепкими серыми глазами. Когда она закончила говорить, Джон некоторое время продолжал молчать. Тишина пещеры нарушалась звуками трапезы монстра в отдалении, но они будто размылись, отошли на второй план, почти не достигали внимания.
Оружейник тихо шагнул вперёд и опустился на вытянутый камень рядом с Хозяйкой Ночи. Коснулся её плеча, но не надолго, лишь в качестве жеста, означающего примерно "Я здесь, рядом, я слышу то, что ты хочешь сказать".
- Я не бог, но мне кажется, я понимаю, о чём ты говоришь. По крайней мере, отчасти, - спокойно и слегка задумчиво проговорил Кейд. - Ты права, я не смогу по-настоящему понять то, что ты испытываешь, но я понимаю аналог этого на своём уровне, если в этом вообще есть смысл. Каждый, кто не проживает жизнь в пустой праздности, сталкивается с тем, о чём ты говоришь, каждый на своём уровне. Но это лишь неотъемлемая часть... неотъемлемая часть любого осмысленного стремления, я думаю. А дальше, сильный ты или слабый, храбрый или трусливый, бог ты или человек, ты либо останавливаешься, опускаешь руки и перестаёшь стремиться, либо сжимаешь кулаки и снова идёшь вперёд. - Джон провёл рукой по шее, глядя перед собой, а затем усмехнулся. - Чёрт, сложно говорить с богом вот так. Не могу отделаться от мысли, что любое высказывание, осмысленное в моей голове, может казаться глупостью в твоей.
Оружейник провёл рукой по волосам, глянул в сторону чудовища, и вдруг спросил:
- Кто же ты всё-таки такая? - и не было понятно, является ли этот вопрос риторическим, и что вообще под ним подразумевается.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

Джон рефлекторно повернулся к подбегающей твари и так же рефлекторно взялся за рукоять меча правой рукой. Пока чудовище обнюхивало воздух вокруг воина в чёрном, всё его тело и разум были сжатой струной, в любое мгновение готовой нанести удар. Поэтому, когда Хозяйка Ночи назвала себя заложницей, а своего собеседника доктором, Джон был слишком занят, чтобы обернуться и вскинуть бровь. Он не понял сказанного, но решил, что это одна из шарад древней богини, не имеющих решения, по крайней мере, решения, доступного смертному. Когда чудовище удалилось, Джон некоторое время наблюдал за ним, а затем убрал руку с рукояти меча и повернул голову к собеседнице. Услышав её слова о Демоне, бывший палач сдвинул брови.
- Он и так изменил, - чуть ли не прорычал Джон, но не гневно, а тихо и мрачно. - Изменил чуть ли не весь мир. Ему хватило могущества переделать континент под себя. Практически всё вокруг плясало под его дудку. Он целенаправленно принёс такое количество зла, боли, страданий, ужаса, лишений и смерти в этот мир, что ни один софист в мир не убедит, думаю, даже сам себя, что за этим была благая цель. "Что если он хочет изменить это всё" - что именно "это всё"? Большая часть "этого всего" происходила и происходит потому, что он так захотел. - Джон провёл рукой по лбу, устремил взгляд на стену пещеры перед собой. - Будь он обычным правителем, лицемеры могли бы сказать: "Он не хотел, он не знал, он на самом деле ни при чём". Но эта... - воин осёкся, припоминая, что говорит о сыне Хозяйки Ночи. - Но этот правитель был не в далёком замке в отрешённой от мирских дел высокой башне, он был вот здесь, - посмотрев в глаза собеседницы, Джон ткнул себя пальцем в висок. - Сотню лет, прямо здесь. В голове каждого своего палача. Он даже не говорил, что тебе делать, просто внушал образ самого действия, а если ты пытался сопротивляться, то он даже не принуждал тебя, нет, никакого противостояния воли не было, не осуществлять его приказы было в принципе не возможно. Сколько угодно можно говорить о сложных целях, схемах и планах, сколько угодно можно переворачивать всё с ног на голову и находить феерически нелепые оправдания тому, что происходило с этой землёй, и да, чёрт возьми, как любой человек, я могу заблуждаться, но для меня воля Даха`ага - не абстрактное понятие. Воля Даха`ага исполнялась, - Джон приподнял перед собой руки, демонстрируя их собеседнице, - вот этими руками. Ты хочешь, чтобы я понял о нём что-то новое? Чтобы посмотрел на его дела и цели под другим углом? Так прошу, скажи хоть что-то конкретное и весомое, что могло бы хоть на йоту сбалансировать на весах беспробудный кошмар, которым был Даха`аг для большинства людей этого мира, включая меня. Скажи хоть что-то конкретное. Или не говори ничего.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

- Ты все еще думаешь, как человек.
- Потому что я и есть человек, - пробормотал Джон, исподлобья наблюдая за пируэтами богини. Как воин говорил ранее, он не мог отделаться от мысли, что любое его высказывание может казаться для богини глупостью. Но точно так же он не мог отделаться от мысли, что все эти шарады, пространные слова, танцы с бубнами, космические пейзажи, снисходительные ухмылки, странные одеяния, жертвоприношения и прочая любимая атрибутика богов в ассортименте нужна ровно для того, чтобы у людей создавалось чёткое впечатление, будто боги постигли что-то невероятно сложное и недоступное, что они не то чтобы не хотят рассказать людям, а просто не могут, ибо те не поймут, хотя на самом деле, расскажи они всё по-человечески прямым текстом от начала и до конца, оказалось бы, что ничего невероятно сложного и недоступного на самом деле нет, оказалось бы, что это их слова звучат как глупость, когда не спрятаны в обёртку таинственности, и боги творят то, что творят, не потому, что видят всё иначе, а лишь потому, что глобально ничем не отличаются от людей или даже от детей, только масштаб песочницы больше.
Джон коротко вздохнул, поднялся и проследовал за Хозяйкой Ночи через новообразованный проход в скале. Стоя на каменном выступе рядом с богиней и глядя вдаль, Джон выслушал очередную порцию шарад и потёр пальцами переносицу. Подавил два или три порыва сказать то, что напрашивалось само собой, и за неимением вариантов поразмыслил несколько секунд.
- Причину, ты говоришь? - переспросил воин, всё ещё глядя вдаль. - Я видел сотни людей и существ самого разного происхождения и уровня силы. Включая Даха`ага. Причина всего одна, и она чертовски проста. Личности вроде Демона делают то, что делают, потому что могут. Внутренняя жестокость, если угодно. Всё остальное поводы. И если говорить о поводах, каждому низшему демону, идущему по стопам своего прародителя, нужны власть и сила, а затем ещё больше власти и силы. То же нужно было и Даха`агу, насколько мне известно. Получить силу, показать силу, чтобы получить власть, показать власть, чтобы получить ещё силы, и так по кругу. Ты говорила о силах, которые нельзя контролировать, - Джон перевёл взгляд на собеседницу. - Предположу, что это случилось и с Даха`агом. Но к чему ты заговорила о том, через что я прошёл, и об отрубании руки - мне не ясно. Я отрубил себе руку, потому что ты вынудила меня. В тот момент я обменял свою руку на жизнь хорошего человека. Сомневаюсь, что кто-то вынудил Демона творить то, что он творил. Сомневаюсь, что в его голове была ещё большая внешняя сила, которой он не мог сопротивляться и которая вынудила его окунуть континент в непрекращающийся кошмар. Только если это не была ты, - мрачно усмехнулся Джон. - Что касается обмена... На что можно обменять страдания и смерти миллионов? Наверно, на чертовски большую и чертовски тёмную силу, я не знаю. Если у Демона были другие причины и цели - мне они пока недоступны.

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©

- Я не говорю, что твое предположение абсолютно верно, но я вижу, как если бы таков и был ответ, ты бы захотел избавиться от него, отринуть всеми доступными средствами.
Джон нахмурился, поскольку высказывание показалось ему бессмысленным, но ничего не сказал, отвлёкшись на возникшие троны. Хозяйка Ночи опустилась на каменное сидение, а Оружейник свой трон проигнорировал, оставшись стоять напротив собеседницы, - ещё не хватало ему по своей воле сесть на трон ещё и рядом с богиней.
Джон продолжал слушать. Напоминание о ритуале Дитя заставило его вновь нахмуриться, но на этот раз в задумчивости. Был ли у Даха`ага свой Джон Кейд. Казалось, воин так углубился в эти размышления, что не слушал остальные слова богини. Казалось, это сравнение натолкнуло бывшего палача на новые для него размышления. Но, закончив говорить, Хозяйка Ночи заметила, что Джон так и стоит неподвижно, глядя куда-то в пространство. Словно вдохнул парализующий газ. Словно его заменили на восковое изваяние. Трудно сказать, сколько именно это длилось, должно быть, всего несколько секунд, по крайней мере, достаточно долго, чтобы Хозяйка Ночи это заметила, и не достаточно долго, чтобы начала действительно активные действия. По прошествии этой странной паузы Джон Кейд вдруг слегка дёрнулся, заморгал, а затем коротко огляделся по сторонам и оглядел самого себя. Когда воин поднял взгляд на собеседницу, та могла заметить едва уловимое, но почему-то тревожное изменение в его глазах. Если обычно они отдавали холодной сталью, то теперь - будто лунным светом. И это вызвало сильную волну тревоги непонятного происхождения. Джон заговорил, но Хозяйка Ночи не разобрала его слов, практически не услышала звука, словно была оглушена или находилась глубоко под водой. Вместо трона богиня ощутила под собой пустоту, ощутила, как она теряет равновесие, но почему-то не падает. Джон нахмурился и сказал что-то ещё, на этот раз его губы двигались совершенно беззвучно. Окружающее пространство размазалось, и богиня не могла его контролировать. Она словно зависла в этом неприятном чувстве начинающегося падения, но не падала. Джон Кейд шагнул к ней и размазался в воздухе вместе с остальным пространством, словно глаза застлала пелена. Верх и низ поменялись местами, смешались между собой, поменялись снова. Она словно бы и не ощущала своё тело, она была сгустком сознания, окутанным туманом. Она была сгустком сознания в тошнотворном дыму. Перед её мысленным взором стоял образ глаз, отдающих лунным светом, она чувствовала тошнотворную тревогу. Верха и низа не существовало. Она словно засыпала и просыпалась сотню раз в секунду. Вокруг распахнулись просторы космоса. Она была сгустком сознания, сводобно плывущим сквозь космос. Она одновременно чувствовала, как освобождается, и ощущала, словно весь космос давит на неё со всех сторон. Ей хотелось кричать от восторга и ей хотелось плакать от ужаса. Она была каждой частичкой космоса, она была сгустком сознания размером космос, она была космосом. Это длилось несколько вечностей. Космос изогнулся и скрутился, став бесконечным тоннелем, заполненным звёздами, по которому она плыла вперёд. Где-то очень далеко, когда-то очень давно, несколько вечностей назад она помнила такой тоннель. Он состоял из тьмы и бетона. Звёзды были флуоресцентными и искусственными, некоторые из них мигали, а некоторое даже потухли. Она неслась с гораздо большей скоростью. Тогда он, кажется, кричал, чтобы она остановила машину. Сейчас её никто не останавливал. Он кричал, что их никто не преследует, но она знала, что это не правда. Он умолял её остановиться и поговорить, но она не могла себе этого позволить. Он говорил, что ей нужна помощь, но помощь ждать было неоткуда. Он говорил:
- Давай посмотрим на это со стороны.
Это был другой голос. Голос незнакомого молодого мужчины.
- Пациентка прямо у тебя в кабинете выдаёт развёрнутый кататонический ступор, - говорил молодой мужчина, - на фоне всей терапии, которую ты перечислил, после всего времени пребывания здесь. - Его голос звучал гулко, как будто из-под воды. - За твой клинический опыт говорить не могу, Джон, поэтому говорю за себя: я с таким тяжёлым течением сталкиваюсь, мягко говоря, не часто. И мне кажется, ты попробовал глобально всё, что мог с учётом обстоятельств.
- Ещё есть варианты, - проговорил, очевидно, Джон Кейд, вкрадчиво и сдержанно. Голос его тоже звучал гулко. Она всё ещё плыла по космическому тоннелю, будучи сгустком сознания, замедляясь, словно погружаясь в незримую патоку.
- Посмотри на неё. Она ведь наверняка в онейроиде сейчас. Либо летает в космосе, либо в своём фэнтези сражается с Сауроном. Ну или с Гэндальфом, я всё время забываю, на чьей она стороне.
- Твой посыл понятен, Ирус, что ты предлагаешь? Терапию обрыва? Мы это уже обсуждали.
- Да, я помню твою позицию и я всё ещё считаю, что это именно тот случай, где стоит пробовать всё, но я сейчас не об этом. - Туннель размазался, поблёк, голоса стали более отчётливыми. Она словно медленно просыпалась от тяжёлого сна, постепенно начала ощущать своё тело, оно ощущалось болезненным, онемевшим, уставшим. - Я предлагаю последовать совету Курпатова.
Джон Кейд коротко вздохнул.
- И много ты видел успеха от ЭСТ?
- Видел, - уклончиво отозвался молодой человек. - Улучшения бывают. И это метод всё-таки доказательный.
- Мда? - скептически, но риторически отозвался Джон вполголоса. Перед глазами начал проступать кабинет. Глаза фокусировались медленно. Она увидела стол, по другую сторону которого сидел доктор Кейд в белом халате. Справа от стола стоял стройный молодой человек, в котором она быстро узнала Фабэлло ар Вивра, он также был в халате.
- Джон, кажется, само упоминание ЭСТ работает, - позволил себе вполголоса усмехнуться Фабэлло. Кейд поднял глаза от истории болезни на приходящую в себя пациентку.
- Мисс Найт, вы с нами? - вкрадчиво, но несколько устало спросил Джон. - Можете рассказать нам с доктором Рархом, где вы были?

Подпись автора

I already know how the story ends. Same way it always does. Somebody dies. ©